Почему пассажир поезда пристально поглядев в лицо володи спрашивает вероятно у вас зубы болят

Опубликовано: 16.04.2024

Это трагический рассказ о юноше, о его любви, о сложных отношениях его со взрослыми. Володя очень болезненно реагирует на фальшь окружающих его людей. У него из-за этого очень сложные отношения с maman и другими. Ему хочется любить, хочется быть любимым… Чехов описывает переживания юноши при встрече со своей первой любовью. Он весь там, в этой судьбоносной для него даче у Шумихиных. И мысли его были только о ней. «Она была некрасива и немолода – Володя знал это, но почему-то он был не в силах не думать о ней, не глядеть на неё…» Юноша даже ревновал Нюту к её мужу архитектору. «Он беспричинно возненавидел этого архитектора и радовался всякий раз, когда тот уезжал в город». Володя «чувствовал сильное желание видеть Нюту, слышать её смех, шорох её платья…» Писатель раскрывает нам сомнения юноши в правильности выбора своего идеала любви. «Он стыдился его и боялся, как чего-то очень нехорошего и нечистого… Это не любовь, - говорил он себе, - В тридцатилетних и замужних не влюбляются… Это просто маленькая интрижка… Да, интрижка..» Какая нравственная чистота! Рассказ написан Чеховым в 1887 году. Сейчас, разве кто-нибудь, смотрит на замужество, на возраст? Влюбляются, расходятся и снова влюбляются, и никто уже из этого не делает трагедии. Вроде всё происходит, как обычно и должно нашему времени.
Чехов описывает Володю, как очень стеснительного, болезненного, робкого молодого человека. Но я думаю, он всё же был решительным в своих поступках. Не каждый в свои семнадцать лет может признаться взрослой женщине в любви, и открыто сказать ей об этом. Прочитав весь рассказ до конца, убеждаемся, что Володя был сильным человеком, с легко ранимой душой. «Ему было стыдно, что с ним только что обошлись, как с мальчиком, стыдно за свою робость, а главное, за то, что он осмелился взять порядочную замужнюю женщину за талию, хотя ни по возрасту, ни по своим наружным качествам, ни по общественному положению он, как ему казалось, не имел на это никакого права». Чехов очень хорошо показал в своём рассказе юношеский максимализм, "копание" в самом себе и при этом большое одиночество. Рядом с ним нет друга, а та, которую он полюбил, никак не отреагировала на его чувства. Даже, напротив, она называла его то тюленем, то букой, и эти её слова: «однако какое у вас нехорошее… злое лицо», тоже оставили неприятный осадок в душе влюблённого юноши. Женщины могут поставить всё на нужное им место и при этом в глубине души оставаться всегда правыми.
Володя перебирал мысленно все моменты своей встречи там в беседке. Он жаждал о повторе этого момента, где отводил себе роль более решительную, чем в первый раз. И случай представился, и снова он взял её за руку, и снова признался ей в любви. «… Володе показалось, что комната, Нюта, рассвет и сам он,- всё слилось в одно ощущение острого, необыкновенного, небывалого счастья, за которое можно отдать всю жизнь и пойти на вечную муку…» Это была вершина его любви! Длилось это мгновение совсем недолго. Он вдруг увидел: «…полное, некрасивое лицо, искажённое выражением гадливости, и сам вдруг почувствовал отвращение к тому, что произошло. –Однако мне нужно уходить,- сказала Нюта, брезгливо оглядывая Володю, - Какой некрасивый, жалкий… гадкий утёнок!» Ведь могла же сказать Нюта по-доброму, что своей любовью он только навредит ей, и что он непременно встретит ту свою единственную, которая наверняка будет лучше, чем она.
Но этого не произошло. Не было доброты в отказе. Теперь всё воспринималось сознанием юноши в негативном свете: и сама Нюта, и он себе, казались пустыми и никчёмными…
Роковое стечение обстоятельств приводит нашего героя к трагической развязке. По приезду домой в город со своей maman Володя неожиданно находит в комнате соседа француза револьвер. Эта находка оказывается для него трагической. Он решает вдруг уйти из жизни… «Что-то со страшной силой ударило Володю по затылку, он упал на стол, лицом прямо в рюмки и во флаконы».
Заканчивается рассказ по-христиански: «Затем он увидел, как его покойный отец… вдруг охватил его обеими руками и оба они полетели в какую-то очень тёмную, глубокую пропасть. Потом всё смешалось и исчезло…» Такой уход из жизни я называю гибель на взлёте, когда мог бы жить, да жить, а всё происходит совсем по-иному… Только вся жизнь была впереди и вдруг смерть.
Я задал себе вопрос: «Зачем Чехов написал этот рассказ?» Думаю, он хотел обратить наше внимание, как ранима любовь, как бережно надо относиться к этому чувству и в юности, и в зрелости, да и вообще всегда.
По прочтению этой грустной истории хочется пожелать нам всем, чтобы в трудные мгновения нашей жизни мы не оказались вдруг одинокими. Я имею ввиду одиночество души.

"Кто обращает внимание на возраст?", - только люди, предвзятые к этой характеристике.

Катя, спасибо за посещение. Думаю, что всё же возраст имеет значение и это надо иметь ввиду. Потому как большая разница в конечном счёте может сыграть свою негативную роль. С уважением Пётр

Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.

Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.

Мне кажется, что программа по литературе для средних общеобразовательных учебных заведений (научный редактор Т.Ф. Курдюмова) неоправданно избегает такой темы, как мастерство психологического анализа того или иного писателя. Конечно, изучая внутренний мир литературного героя, мы задаём вопросы: “Какую роль играет пейзаж? портрет? Как внутренний монолог помогает нам понять героя?” и другие.

Но за всеми этими вопросами ученикам трудно увидеть индивидуальность писателя как психолога. Прежде всего потому, что у них нет достаточного опыта. Я провожу специальные уроки, на которых показываю своеобразие проникновения писателя во внутренний мир своих героев. Система таких уроков помогает показать, как писатель, оттолкнувшись от существующих традиций в русской литературе, вырабатывает свои пути подхода к человеческой душе.

Предлагаю вашему вниманию один из таких уроков.

Задачи урока

Познакомить учащихся с методами и приёмами психологического анализа Чехова-рассказчика.
Развивать умение анализировать эпизоды, сопоставлять и делать выводы.

Ход урока

Чехова глубоко волновала судьба детей в современном обществе, и особенно больно ему было видеть, как это уродливое общество калечит и ломает неокрепшую ещё, хрупкую и впечатлительную душу ребёнка.

Во второй половине 1880-х годов интерес писателя к изображению детской психологии приобретал особый смысл. Чехов утверждал истинность и нравственную чистоту непосредственного, здорового человеческого чувства в сравнении с ложью, бесчеловечностью господствующих в обществе фальшивых понятий и социальных доктрин и теорий.

В центре рассказа “Володя” большая душевная драма ещё не сформировавшегося юноши-гимназиста из буржуазной семьи. Построено это произведение по типу рассказа-“открытия”.

У А.П. Чехова много подобных рассказов. Они состоят из определённого набора структурных элементов. В центре герой, обыкновенный человек, с которым однажды происходит некий случай. Затем следует главное событие рассказа – открытие. В результате опровергается прежнее – наивное – представление о жизни. Открывается и её “естественный” порядок, запутанный и сложный.

Кризис во взглядах всегда связан с кризисом душевным, поэтому Чехов ни на минуту не оставляет без внимания внутренний мир героя. Но делает это искусно и ненавязчиво.

Поэтому наша с вами задача – увидеть мастерство Чехова-психолога, выделить основные приёмы раскрытия внутреннего мира героя. (Записи основных приёмов делаем на доске и в тетрадях.)

– Найдите, как писатель знакомит нас с главным героем.

– “. Семнадцатилетний юноша, некрасивый, болезненный и робкий”.

– “. Без усов, с веснушками, с узкими глазами”.

– Можем ли мы сказать, что Чехов даёт подробный портрет Володи?

– Нет. Мы встречаем лишь незначительные замечания о его возрасте, внешности и физическом состоянии.

В этом сказывается художественная манера писателя. Он не даёт подробнейшего описательного портрета главного действующего лица, а заставляет работать мысль самого читателя – дорисовать и представить героя самостоятельно.

– Какая определяющая деталь выделена автором во внешности Володи?

Верно. “Некрасивый”, – прозвучит в устах Нюты (“какой некрасивый”), когда она с брезгливостью будет оглядывать Володю. “Гадкий утёнок”, – будет о себе думать сам герой.

И вот этот некрасивый мальчик влюбляется в тридцатилетнюю женщину, Анну Фёдоровну – Нюту.

– Вспомните, как Володя воспринимает свою любовь к этой женщине?

– Он стыдится своего чувства, называет его “маленькой интрижкой”.

– . И только потому, что оно не походило “на ту поэтическую любовь, которая ему была знакома по романам”.

Вот первое противоречие книги и самой жизни. В этом проявляется и особенность психологизма Чехова. Весь рассказ строится как бы на нагнетании этих противоречий.

Итак, Володе его любовь напоминала “маленькую интрижку”, но, какими бы словами он ни называл своё чувство, всё же встречи с Нютой волновали его.

Чтение и анализ эпизода первой встречи Володи и Анны Фёдоровны.

Отмечаем, что Чехов не предлагает и здесь подробного описания внутреннего состояния юноши. Только два слова: “испуганно” поднял голову, “растерянно” поглядел на Нюту – передают не столько взволнованность гимназиста, сколько чувство неожиданного.

И снова противоречие. Вместо тёплой встречи холодная, поучительная речь Нюты, призывающая Володю быть мужчиной, учиться ухаживать за женщинами. Это настолько удивляет его, что заставляет “тяжело” и “напряжённо” задуматься.

– Так о чём же думал Володя?

– Скорее всего, он даже не слышал ни единого слова из того, что говорила ему Нюта.

– Его занимали другие мысли: сказать или не сказать, что он её любит?

– Юноша не говорит, а “проговаривает”: “Я. я люблю вас!” Пауза подчёркивает, как трудно Володе даётся это признание, которое, может быть, у него первое в жизни. И второй раз так же нерешительно: “Я. я люблю вас”.

Обратите внимание, как Чехов искусно передаёт мучительное волнение юноши, небольшой, но точный подбор слов: “Не понимая и не соображая” ничего, “в глазах его помутилось, и выступили слёзы”.

В прямой авторской психологической характеристике видно, что переживает герой.

– Как вы думаете, почему Нюта не принимает всерьёз признание гимназиста?

– Потому что он намного младше неё.

– Нет, не потому. Просто Володе не хватает самого главного для любви – высокого роста, стройности и красоты.

– А мне кажется, что тридцатилетняя женщина не принимает юношу всерьёз, потому что он робок и нерешителен. Смотрите, Нюта “без усилия” освобождает талию от объятия юноши и выходит из беседки. Он не решается ни крепко обнять, ни удержать её в беседке.

Володя не получает удовлетворения от встречи, от признания в любви.

– Какое чувство овладевает им, становится определяющим?

– Им овладевает чувство стыда: “Ему было невыносимо стыдно, так что даже он удивлялся, что человеческий стыд может достигать такой остроты и силы. От стыда он улыбался, шептал какие-то несвязные слова и жестикулировал.

Ему было стыдно, что с ним только что обошлись как с мальчиком, стыдно за свою робость. ”

Правильно. Стыд становится лейтмотивом всего состояния гимназиста. Недаром Чехов несколько раз варьирует это слово в тексте. Вот вам пример, как писатель старается найти и художественно воссоздать прежде всего доминанту душевного состояния, передать ведущий эмоциональный тон, психологический настрой персонажа.

Психологии подростка характерны переливы, порой неравнозначные, в душе героя и его настроении.

– Сумел ли писатель это уловить и показать?

– Конечно. Когда Володя подходил к дому, “вся фигура изображала решимость: что будет, то будет! Он решился войти смело, глядеть прямо, говорить громко. ” Но наигранное спокойствие юноши исчезает, когда он слышит рассказ Нюты о его нелепом признании в любви и смех присутствующих. “Володя побежал назад и выскочил на свежий воздух. “И как они могут говорить вслух об этом! – мучился он, всплёскивая руками и с ужасом глядя на небо. – Говорят вслух, хладнокровно. И маман смеялась. маман! Боже мой, зачем Ты дал мне такую мать? Зачем?””

– И ещё. Когда Володя прощался (здесь интересное выражение у Чехова: “не взглянув ни на чьё лицо”), то гнетущее чувство преобладало. А “через десять минут он уж шагал по дороге к станции и был рад этому”.

– Молодости свойственно многое принимать близко к сердцу, многое прятать в себе или забывать. И чувство стыда, которое пришлось испытать Володе от встречи с Нютой в беседке, и её предательство по отношению к нему отступают на второй план. Для гимназиста сейчас важнее, что Нюта не отдёрнула руку, когда он держал её за талию.

Анализ кульминационной сцены – ночной встречи Володи и Анны Фёдоровны.

Внимание десятиклассников приковано к душевному состоянию героя. Они замечают, что Чехов раскрывает состояние героя через внешние признаки и ощущения самого героя: “Руки у него дрожали, а в груди и в животе было такое ощущение, как будто по всем внутренностям бегали холодные волны. От запаха эфира, карболовой кислоты и разных трав, за которые он без всякой надобности хватался дрожащими руками и которые рассыпались от этого, ему было душно и кружилась голова”.

Выделяем доминанту душевного состояния – автор-психолог повторяет её несколько раз: “руки у него дрожали”, “дрожа всем телом”. Ребята замечают, что именно в этой сцене резко меняется отношение Володи к Нюте: “. но прошло полминуты, и всё вокруг исчезло”.

– Но почему “вдруг”? И “вдруг” ли?

Ребята в затруднении. Им не сразу удаётся найти ответ на этот вопрос. Даю описание Анны Фёдоровны при первой встрече: “Она только что вернулась из купальни. На её плечах висели простыня и мохнатое полотенце, и из-под белого шёлкового платка выглядывали мокрые волосы, прилипшие ко лбу. От неё шёл влажный, прохладный запах купальни и миндального мыла. От быстрой ходьбы она задыхалась. Верхняя пуговка её блузы была расстёгнута, так что юноша видел и шею и грудь”. Портретную зарисовку даёт сам автор.

Вот портрет Нюты во время ночного объяснения в любви (от слов “. В просторной блузе. ” до слов “она показалась Володе обаятельной, роскошной”).

Так к описанию героини автором примешивается субъективная оценка юноши.

Но вдруг любовное чувство исчезло! “Володя видел одно только полное, некрасивое лицо, искажённое выражением гадливости, и сам вдруг почувствовал отвращение к тому, что произошло”. “Как теперь Володе казались безобразны её длинные волосы, просторная блуза, её шаги, её голос!” Теперь на первый план выступает чисто Володино восприятие Анны Фёдоровны. И это загадочное “вдруг” встречается нам и в портретной зарисовке. Но А.П. Чехов отнюдь не стремится сделать явление загадочным. Он предполагает сделать явление понятным из самого изображения.

И ребят как будто прорывает:

– Всё поведение Анны Фёдоровны было направлено на то, чтобы оттолкнуть влюблённого юношу.

– Анна Фёдоровна – это не идеал женщины. Володя это постепенно начинает понимать.

– Она лишена элементарных человеческих чувств, таких, как такт, внимание к другому человеку; она не испытывает даже элементарных душевных волнений.

Выбираем эпизоды, позволяющие понять суть Анны Фёдоровны.

Делаем выводы, что разочарование Володи не рождается в одну минуту, оно подготовлено всем ходом повествования.

У Чехова-психолога ничего не бывает случайного: “В самом деле, я гадок. Всё гадко. ” И как резкий контраст с тяжёлыми думами Володи прекрасная картина просыпающегося утра: “На дворе уж всходило солнце, громко пели птицы; слышно было, как в саду шагал садовник и как скрипела его тачка. А немного погодя послышалось мычанье коров и звуки пастушеской свирели”.

– Какова роль этого пейзажа в контексте рассказа?

– Описание утра сливается с раздражённостью героя, пробуждает мысль о другом мире, где живут не так, как живёт маман, Шумихины, гости.

– Володя с этого момента начинает понимать, насколько ему чужда пошлость окружающего мира, с которым он вступил в трагический разлад.

– Да на этот вопрос сам Чехов и отвечает. Вот тут дальше читаем: “Солнечный свет и звуки говорили, что где-то на этом свете есть жизнь чистая, изящная, поэтическая. Но где она?” И оттого, что ему не пришлось увидеть эту жизнь, всё теперь начинает окрашиваться в мрачные тона, всё, что для него раньше было хорошим, стало плохим, всё, на что раньше не обращал внимания, теперь его раздражало.

– А что “всё”? – спрашиваю я.

Ребята живо находят ответы в тексте:

– Нюта кажется “неуклюжею”, архитекторовы шутки – пошлыми и плоскими, даже в котлетах встречается больше луку, чем обычно.

– “Грязные воспоминания, бессонная ночь, пред-стоящее исключение из гимназии, угрызения совести – всё это возбуждало в нём теперь тяжёлую, мрачную злобу”.

– Обвинительная речь звучит по отношению к матери и обществу, которое заставляет её играть жалкую роль бедной родственницы и приживалки в доме богатой семьи.

И опять тело Володи охватывает дрожь. Но Чехов подчёркивает, что это уже иная дрожь, дрожь ненависти. “И чем тяжелее становилось у него на душе, тем сильнее он чувствовал, что где-то на этом свете, у каких-то людей есть жизнь чистая, благородная, тёплая, изящная, полная любви, ласк, веселья, раздолья. ”

Автор не случайно второй раз обращает мысль юноши к жизни другой, “чистой” и “изящной”. Существование другой жизни, отличной от той, в которой живёт он, делает фигуру Володи трагичной, а его боль – ещё сильнее. “Он чувствовал это и тосковал так сильно, что даже один пассажир, пристально поглядев ему в лицо, спросил:

– Вероятно, у вас зубы болят?”

Сравнивая душевную боль с зубной, Чехов подчёркивает, какой силы страдания испытывает Володя.

Итак, Володя возвращается домой истерзанный, раздражённый, с мрачными мыслями. Дома его ждёт вроде бы привычная, знакомая обстановка. Но для героя (такова здесь логика изображения) теперь, после пережитого, привычное страшнее и убийственнее.

Анализ эпизода со слов “В “общей” пили чай. ” до слов “Он положил свою крепкую вонючую сигару на видное место, надел шляпу и вышел”.

– Какую роль играет этот эпизод, совсем рядовой на первый взгляд? Зачем Чехову перечисление всех этих действий героев: зовут горничную, уходят за хлебом? О чём говорит такая психологическая деталь, как “вонючая сигара”?

Володя уходит из “общей” с тяжёлыми мыслями, но ему и уйти-то некуда, поэтому он, достав револьвер, убивает себя.

Вначале кажется, что в констатации смерти Володи не чувствуется оценки Чехова-психолога. Только сухое повествование. Но отказ писателя от прямой оценки изображаемого только лишь кажущийся. Автор как будто не сказал ничего “от себя”, но всем ходом сюжета, передавая речь героя, описывая его внешность, оттеняя характерные детали, подбирая сравнения, наводя читателя на глубоко выразительные ассоциации, Чехов незаметно и настойчиво передаёт читателю своё личное, глубоко заинтересованное отношение к герою.

По завершении урока на доске и в тетрадях учащихся появляется запись:

“Приёмы психологического анализа Чехова-рассказчика:

1. Художественный портрет героя или значительные “портретные” замечания.

2. Искусство выделения художественной детали.

3. Внутренний монолог главного героя.

4. Изображение противоречий между персонажами.

5. Прямая авторская психологическая характеристика.

6. Путь прозрения как составная часть психологизма”.

Литература

1. Чехов А.П. Володя (любое Собрание сочинений).

2. Громов М.П. В творческой лаборатории А.П. Чехова. Ростов, 1963. С. 47–74.

3. Мышковская Л. Творчество Чехова // Молодая гвардия. 1935. № 1. С. 130–131.

4. Добин Е.С. Искусство детали. Л., 1975. С. 99–191.

5. Паперный З.С. А.П. Чехов. 2-е изд. М., 1960. С. 80–86, 126–138.

6. Катаев В.Б. Проза Чехова: проблемы интерпретации. М.: Изд-во МГУ, 1979.

7. Гурвич И.А. Проза Чехова. М., 1970.

Публикация статьи произведена при поддержке психологического центра «Квартет», оказывающего услуги индивидуального и семейного психологического консультирования, семейной и групповой психотерапии, психоанализа, так же в центре есть детские и подростковые психологи. Одним из психологов-психоаналитиков центра является Дмитрий Склизков, более 20-ти лет работающий семейным психологом, проводящий индивидуальные консультации, бизнес-тренинги, коучинг и организационный консалтинг. Специалисты центра получили профессиональное образование на кафедре психологии МГУ им. М.В. Ломоносова.

Страница: 6 из 7

Размер шрифта	- / +
Цвет теста
Цвет фона
скрыть

Он чувствовал это и тосковал так сильно, что даже один пассажир, пристально поглядев ему в лицо, спросил:

- Вероятно, у вас зубы болят?

В городе maman и Володя жили у Марьи Петровны, дамы-дворянки, которая нанимала большую квартиру и от себя сдавала ее жильцам. Maman нанимала две комнаты: в одной, с окнами, где стояла ее кровать и висели на стенах две картины в золотых рамах, жила она сама, а в другой, смежной, маленькой и темной, жил Володя. Тут стоял диван, на котором он спал, и кроме этого дивана не было никакой другой мебели; вся комната была занята плетеными корзинами с платьем, картонками от шляп и всяким хламом, который для чего-то берегла maman. Уроки приготовлял Володя в комнате матери или в "общей" - так называлась большая комната, куда все жильцы сходились во время обеда и по вечерам.

Вернувшись домой, он лег на диван и укрылся одеялом, чтобы унять дрожь. Картонки от шляп, плетенки и хлам напомнили ему, что у него нет своей комнаты, нет приюта, где бы он мог спрятаться от maman, от ее гостей и от голосов, которые доносились теперь из "общей"; ранец и книги, разбросанные по углам, напомнили ему об экзамене, на котором он не был. Почему-то совсем некстати пришла ему на память Ментона, где он жил со своим покойным отцом, когда был семи лет; припомнились ему Биарриц и две девочки-англичанки, с которыми он бегал по песку. Захотелось возобновить в памяти цвет неба и океана, высоту волн и свое тогдашнее настроение, но это не удалось ему; девочки-англичанки промелькнули в воображении, как живые, всё же остальное смешалось, беспорядочно расплылось.

"Нет, здесь холодно", - подумал Володя, встал, надел шинель и пошел в "общую".

В "общей" пили чай. За самоваром сидели трое: maman, учительница музыки, старушка в черепаховом pince-nez и Августин Михайлыч, пожилой, очень толстый француз, служивший на парфюмерной фабрике.

- Я сегодня не обедала, - говорила maman. - Надо бы горничную послать за хлебом.

- Дуняш! - крикнул француз.

Оказалось, что горничную услала куда-то хозяйка.

- О, это ничего не означает, - сказал француз, широко улыбаясь. - Я сейчас сам схожу за хлебом. О, это ничего!

Он положил свою крепкую, вонючую сигару на видное место, надел шляпу и вышел. По уходе его maman стала рассказывать учительнице музыки о том, как она гостила у Шумихиных и как хорошо ее там принимали.

- Ведь Лили Шумихина моя родственница. - говорила она. - Ее покойный муж, генерал Шумихин, приходится кузеном моему мужу. А сама она урожденная баронесса Кольб.

- Maman, это неправда! - сказал раздраженно Володя. - Зачем лгать?

Он знал отлично, что maman говорит правду; в ее рассказе о генерале Шумихине и урожденной баронессе Кольб не было ни одного слова лжи, но тем не менее все-таки он чувствовал, что она лжет. Ложь чувствовалась в ее манере говорить, в выражении лица, во взгляде, во всем.

- Вы лжете! - повторил Володя и ударил кулаком по столу с такой силой, что задрожала вся посуда и у maman расплескался чай. - Для чего вы рассказываете про генералов и баронесс? Всё это ложь!

Учительница музыки растерялась и закашляла в платок, делая вид, что она поперхнулась, a maman заплакала.

"Куда уйти?" - подумал Володя.

На улице он уж был; к товарищам идти стыдно. Опять некстати припомнились ему две девочки-англичанки. Он прошелся из угла в угол по "общей" и вошел в комнату Августина Михайлыча. Тут сильно пахло эфирными маслами и глицериновым мылом. На столе, на окнах и даже на стульях стояло множество флаконов, стаканчиков и рюмок с разноцветными жидкостями. Володя взял со стола газету, развернул ее и прочел заглавие: "Figaro". Газета издавала какой-то сильный и приятный запах. Потом он взял со стола револьвер.

- Полноте, не обращайте внимания! - утешала в соседней комнате учительница музыки maman. - Он еще так молод! В его годы молодые люди всегда позволяют себе лишнее. С этим надо мириться.

Антон Чехов - Володя краткое содержание

Володя - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

«Кажется, maman ушла, – думал он. – Это хорошо… хорошо…»

– Скоро же? – спросила протяжно Нюта.

– Сейчас… Вот это, кажется, морфин… – сказал Володя, прочитав на одной из сигнатур слово «morph…» – Извольте!

Нюта стояла в дверях так, что одна нога ее была в коридоре, а другая в его комнате. Она поправляла свои волосы, которые трудно было поправить – так они были густы и длинны! – и рассеянно глядела на Володю. В просторной блузе, заспанная, с распущенными волосами, при том скудном свете, какой шел в комнату от белого, но еще не освещенного солнцем неба, она показалась Володе обаятельной, роскошной… Очарованный, дрожа всем телом и с наслаждением вспоминая о том, как он обнимал это чудное тело в беседке, он подал ей капли и сказал:

Она вошла в комнату.

– Что? – спросила она, улыбаясь.

Он молчал и смотрел на нее, потом, как тогда в беседке, взял за руку… А она смотрела на него, улыбалась и ждала: что будет дальше?

– Я вас люблю… – прошептал он.

Она перестала улыбаться, подумала и сказала:

– Погодите, кажется, кто-то идет. Ох, уж эти мне гимназисты! – говорила она вполголоса, идя к двери и выглядывая в коридор. – Нет, никого не видно…

Затем Володе показалось, что комната, Нюта, рассвет и сам он – всё слилось в одно ощущение острого, необыкновенного, небывалого счастья, за которое можно отдать всю жизнь и пойти на вечную муку, но прошло полминуты, и всё это вдруг исчезло. Володя видел одно только полное, некрасивое лицо, искаженное выражением гадливости, и сам вдруг почувствовал отвращение к тому, что произошло.

– Однако мне нужно уходить, – сказала Нюта, брезгливо оглядывая Володю. – Какой некрасивый, жалкий… фи, гадкий утенок!

Как теперь Володе казались безобразны ее длинные волосы, просторная блуза, ее шаги, голос.

«Гадкий утенок… – думал он после того, как она ушла. – В самом деле я гадок… Всё гадко».

На дворе уж восходило солнце, громко пели птицы; слышно было, как в саду шагал садовник и как скрипела его тачка… А немного погодя послышалось мычанье коров и звуки пастушеской свирели. Солнечный свет и звуки говорили, что где-то на этом свете есть жизнь чистая, изящная, поэтическая. Но где она? О ней никогда не говорили Володе ни maman, ни все те люди, которые окружали его.

Когда лакей будил его к утреннему поезду, он представился спящим…

«Ну его, всё к чёрту!» – думал он.

Встал он с постели в одиннадцатом часу. Причесываясь перед зеркалом и глядя на свое некрасивое, бледное от бессонной ночи лицо, он подумал:

«Совершенно верно… Гадкий утенок».

Когда maman увидела его и ужаснулась, что он не на экзамене, Володя сказал:

– Я проспал, maman… Но вы не беспокойтесь, я представлю медицинское свидетельство.

M-me Шумихина и Нюта проснулись в первом часу. Володя слышал, как проснувшаяся m-me Шумихина со звоном открыла у себя окно, как на ее грубый голос ответила Нюта раскатистым смехом. Он видел, как отворилась дверь и из гостиной потянулась к завтраку вереница племянниц и приживалок (в толпе последних была и maman), как замелькало умытое, смеющееся лицо Нюты, а рядом с ее лицом черные брови и борода только что приехавшего архитектора.

Нюта была в малороссийском костюме, который совсем не шел к ней и делал ее неуклюжею; архитектор острил пошло и плоско; в котлетах, что подавали за завтраком, было очень много луку – так казалось Володе. Ему также казалось, что Нюта нарочно громко хохотала и поглядывала в его сторону, чтобы этим дать понять ему, что воспоминание о ночи нисколько не беспокоит ее и что она не замечает присутствия за столом гадкого утенка.

В четвертом часу Володя ехал с maman на станцию. Грязные воспоминания, бессонная ночь, предстоящее исключение из гимназии, угрызения совести – всё это возбуждало в нем теперь тяжелую, мрачную злобу. Он глядел на тощий профиль maman, на ее маленький носик, на ватерпруф, подаренный ей Нютою, и бормотал:

– Зачем вы пудритесь? Это не пристало в ваши годы! Вы наводите на себя красоту, не платите проигрыша, курите чужой табак… противно! Я вас не люблю… не люблю!

Он оскорблял ее, а она испуганно поводила своими глазками, всплескивала ручками и шептала в ужасе:

– Что ты, друг мой? Боже мой, кучер услышит! Замолчи, а то кучер услышит! Ему всё слышно!

– Не люблю… не люблю! – продолжал он, задыхаясь. – Вы безнравственная, бездушная… Не смейте носить этого ватерпруфа! Слышите? А то я изорву его в клочки…

– Опомнись, дитя мое! – заплакала maman. – Кучер услышит!

– А где состояние моего отца? Где ваши деньги? Вы всё промотали! Мне не стыдно своей бедности, но стыдно, что у меня такая мать… Когда мои товарищи спрашивают о вас, я всегда краснею.

На поезде пришлось ехать до города две станции. Всё время Володя стоял на площадке и дрожал всем телом. Ему не хотелось входить в вагон, так как там сидела мать, которую он ненавидел. Ненавидел он самого себя, кондукторов, дым от паровоза, холод, которому приписывал свою дрожь… И чем тяжелее становилось у него на душе, тем сильнее он чувствовал, что где-то на этом свете, у каких-то людей есть жизнь чистая, благородная, теплая, изящная, полная любви, ласк, веселья, раздолья… Он чувствовал это и тосковал так сильно, что даже один пассажир, пристально поглядев ему в лицо, спросил:

– Вероятно, у вас зубы болят?

В городе maman и Володя жили у Марьи Петровны, дамы-дворянки, которая нанимала большую квартиру и от себя сдавала ее жильцам. Maman нанимала две комнаты: в одной, с окнами, где стояла ее кровать и висели на стенах две картины в золотых рамах, жила она сама, а в другой, смежной, маленькой и темной, жил Володя. Тут стоял диван, на котором он спал, и кроме этого дивана не было никакой другой мебели; вся комната была занята плетеными корзинами с платьем, картонками от шляп и всяким хламом, который для чего-то берегла maman. Уроки приготовлял Володя в комнате матери или в «общей» – так называлась большая комната, куда все жильцы сходились во время обеда и по вечерам.

Вернувшись домой, он лег на диван и укрылся одеялом, чтобы унять дрожь. Картонки от шляп, плетенки и хлам напомнили ему, что у него нет своей комнаты, нет приюта, где бы он мог спрятаться от maman, от ее гостей и от голосов, которые доносились теперь из «общей»; ранец и книги, разбросанные по углам, напомнили ему об экзамене, на котором он не был… Почему-то совсем некстати пришла ему на память Ментона, где он жил со своим покойным отцом, когда был семи лет; припомнились ему Биарриц и две девочки-англичанки, с которыми он бегал по песку… Захотелось возобновить в памяти цвет неба и океана, высоту волн и свое тогдашнее настроение, но это не удалось ему; девочки-англичанки промелькнули в воображении, как живые, всё же остальное смешалось, беспорядочно расплылось…

Сильная вещь! Некоторые сцены прямо на разрыв. 5/5! >>>>>

Полночная Радуга

Контракт для двоих

Прикольно, рада что прочитала >>>>>

Темная сторона души

Очень понравилось!До последнего было непонятно кто преступник. Подозревала совсем других людей.Сппсибо. >>>>>

Красота – самый веский аргумент

Отвратительно, он женоненавистник, а она трахается с ним, но тут же выходит замуж за другого и не собирается сообщать. >>>>>

Содержание

Шрифт

Запомнить

Антон Павлович Чехов

Полное собрание сочинений в тридцати томах

Том 6. Рассказы 1887

А. П. Чехов. Фотография. 1887 г.

(Очерк новейшей инквизиции)

Вы облачаетесь во фрачную пару, нацепляете на шею Станислава * , если таковой у вас имеется, прыскаете платок духами, закручиваете штопором усы — и всё это с такими злобными, порывистыми движениями, как будто одеваете не себя самого, а своего злейшего врага.

— А, чёрррт подери! — бормочете вы сквозь зубы. — Нет покоя ни в будни, ни в праздники! На старости лет мычешься, как ссобака! Почтальоны живут покойнее!

Возле вас стоит ваша, с позволения сказать, подруга жизни, Верочка, и егозит:

— Ишь что выдумал: визитов не делать! Я согласна, визиты — глупость, предрассудок, их не следует делать, но если ты осмелишься остаться дома, то, клянусь, я уйду, уйду… навеки уйду! Я умру! Один у нас дядя, и ты… ты не можешь, тебе лень поздравить его с Новым годом? Кузина Леночка так нас любит, и ты, бесстыдник, не хочешь оказать ей честь? Федор Николаич дал тебе денег взаймы, брат Петя так любит всю нашу семью, Иван Андреич нашел тебе место, а ты. ты не чувствуешь! Боже, какая я несчастная. Нет, нет, ты решительно глуп! Тебе нужно жену не такую кроткую, как я, а ведьму, чтоб она тебя грызла каждую минуту! Да-а! Бес-со-вест-ный человек! Ненавижу! Презираю! Сию же минуту уезжай! Вот тебе списочек… У всех побывай, кто здесь записан! Если пропустишь хоть одного, то не смей ворочаться домой!

Верочка не дерется и не выцарапывает глаз. Но вы не чувствуете такого великодушия и продолжаете ворчать… Когда туалет кончен и шуба уже надета, вас провожают до самого выхода и говорят вам вслед:

— Тирран! Мучитель! Изверг!

Вы выходите из своей квартиры (Зубовский бульвар * , дом Фуфочкина), садитесь на извозчика и говорите голосом Солонина, умирающего в «Далиле» * :

— В Лефортово, к Красным казармам! *

У московских извозчиков есть теперь полости, но вы не цените такого великодушия и чувствуете, что вам холодно… Логика супруги, вчерашняя толчея в маскараде Большого театра, похмелье, страстное желание завалиться спать, послепраздничная изжога — всё это мешается в сплошной сумбур и производит в вас муть… Мутит ужасно, а тут еще извозчик плетется еле-еле, точно помирать едет…

В Лефортове живет дядюшка вашей жены, Семен Степаныч. Это — прекраснейший человек. Он без памяти любит вас и вашу Верочку, после своей смерти оставит вам наследство, но… чёрт с ним, с его любовью и с наследством! На ваше несчастье, вы входите к нему в то самое время, когда он погружен в тайны политики.

— А слыхал ты, душа моя, что Баттенберг задумал? — встречает он вас. — Каков мужчина, а? Но какова Германия!! *

Семен Степаныч помешан на Баттенберге. Он, как и всякий российский обыватель, имеет свой собственный взгляд на болгарский вопрос, и если б в его власти, то он решил бы этот вопрос как нельзя лучше…

— Не-ет, брат, тут не Муткурка * и не Стамбулка * виноваты! — говорит он, лукаво подмигивая глазом. — Тут Англия, брат! * Будь я, анафема, трижды проклят, если не Англия!

Вы послушали его четверть часа и хотите раскланяться, но он хватает вас за рукав и просит дослушать. Он кричит, горячится, брызжет вам в лицо, тычет пальцами в ваш нос, цитирует целиком газетные передовицы, вскакивает, садится… Вы слушаете, чувствуете, как тянутся длинные минуты, и, из боязни уснуть, таращите глаза… От обалдения у вас начинают чесаться мозги… Баттенберг, Муткуров, Стамбулов, Англия, Египет * мелкими чёртиками прыгают у вас перед глазами…

Проходит полчаса… час… Уф!

— Наконец-то! — вздыхаете вы, садясь через полтора часа на извозчика. — Уходил, мерзавец! Извозчик, езжай в Хамовники! * Ах, проклятый, душу вытянул политикой!

В Хамовниках вас ожидает свидание с полковником Федором Николаичем, у которого в прошлом году вы взяли взаймы шестьсот рублей…

— Спасибо, спасибо, милый мой, — отвечает он на ваше поздравление, ласково заглядывая вам в глаза. — И вам того же желаю… Очень рад, очень рад… Давно ждал вас… Там ведь у нас, кажется, с прошлого года какие-то счеты есть… Не помню, сколько там… Впрочем, это пустяки, я ведь это только так… между прочим… Не желаете ли с дорожки?

Читайте также: