Цинга на корабле почему
Опубликовано: 13.04.2024
Начиная с эпохи Великих географических открытий самым страшным бичом для мореходов была цинга. Этот ужасный враг унёс невообразимое количество человеческих жизней. Почти три четверти моряков, погибших от болезней в эпоху паруса, стали жертвами именно цинги. Нельзя сказать, что врачи не пытались ничего предпринять, однако бытовавшее учение о «четырёх гуморах» вынуждало их лечить страдавших от нехватки витамина С моряков кислотой. Когда стало ясно, что даже представления об истоках болезни неверны, а бег по палубе с пушечным ядром не приносил страдальцам исцеления, выход из сложившейся ситуации пришлось искать опытным путём.
Жак Картье и «дерево жизни»
Мореплаватели близко познакомились с цингой во время экспедиции Васко да Гамы в Индию, когда на пути к мысу Доброй Надежды в 1498 году португальцы потеряли до 55 человек из 170 членов экипажа. В отчаянии командующий заставлял своих матросов втирать мочу в дёсны и пить её, но к вони гнилых зубов не прибавилось ничего, кроме запаха мочи. В кругосветной экспедиции Магеллана в 1519 году зафиксировано 19 смертей от цинги, ещё 30 человек тяжело заболели скорбутом — так иначе называется цинга. В 1536 году Жак Картье во время своего второго вояжа к реке Сент-Лоуренс в Северной Америке также столкнулся с этой мучительной болезнью. Вот как он её описывал:
«Упомянутая неизвестная болезнь начала распространяться среди нас после самых странных симптомов, о которых мы вообще никогда прежде не слышали. Сначала потеря сил, потом — становящиеся чёрными, как уголь, сухожилия. По всей коже шли пятна фиолетового цвета, дыхание наше становилось зловонным, вязким, дёсны опухали, зубы вываливались».
Сражённые цингой моряки. Иллюстрация Гюстава Доре
К середине февраля из 110 человек только десять оставались здоровыми, восемь умерли, 50 находились в очень тяжёлом состоянии.
«Наш капитан, видя наши страдания, потребовал, чтобы мы очистились душой и подготовились к самой истовой молитве. Он прибил крест с изображением Христа к большому дереву, собрал нас вокруг него и заставил молиться, а части колонистов приказал в этот момент палить из пушки поверх наших голов, чтобы очистить воздух и разбудить Господа.
Мы усердно молились, но наутро умер ещё один из нас — 22-летний Филипп Рожемон. Капитан в отчаянии приказал нам принести его тело и вскрыть, чтобы понять природу болезни. Из вскрытого тела вылилось примерно три галлона абсолютно чёрной жидкости, мы видели, что лёгкие умершего были размером не более чем с кулак, все внутренности подёрнуты тёмными нитями, а мясо отливало синевой. Кости даже от небольшого усилия ножа просто крошились в порошок.»
Через неделю на ногах относительно здоровыми из ста человек осталось только трое. Индейцы, которые встретили путешественников в этих местах, также начали страдать от цинги. Больные кричали, что это Господь их покарал за грехи. Туземцы сокрушались: зря они пустили чужеземцев, ибо Отец Земли наслал на них непонятную болезнь, от которой люди гниют заживо. Спасло и заболевших аборигенов, и колонистов другое индейское племя, которое принесло им веточки туи (аннеды). Картье позже прозвал то растение «деревом жизни».
«Прошло 10 или 12 дней, как мы начали поправляться. Сухожилия почувствовали былую силу, пятна на теле начали исчезать, мы почувствовали, что дело идёт на лад. Дерево было столь целебным, что 5 или 6 моряков наших, страдавшие последние годы от сифилиса, вместе с выздоровлением излечились и от него».
Эпидемия обошлась французам в 25 умерших из 110 человек. Можно сказать, повезло. Ещё день–два — и можно было бы просто считать выживших.
Испанское ноу-хау
Интересное решение проблемы цинги было найдено в испанском флоте Нового времени. Знаменитый адмирал дон Альваро де Базан продавил через короля Филиппа II решение о введении в рацион испанских моряков сладкого картофеля — батата. 150 г батата обеспечивают половину суточной потребности организма в витамине С. Соответственно, испанцы, при прочих равных, болели цингой гораздо меньше, чем их соперники. В те времена батат стоил довольно дорого, считался женским афродизиаком и был модным продуктом. Отцы святой церкви признавали его продуктом нечистым, и испанская инквизиция всерьёз рассматривала вопрос о запрете батата, поскольку церковные медики вообразили, что он вызывает сифилис. Один французский архиепископ вообще заявил:
«С учётом того, что картофель является пагубным веществом, использование которого может привести к заболеванию проказой, настоящим запрещается, под страхом штрафа, выращивать его».
Больные цингой в плавании. Иллюстрация Гюстава Доре
Базан всё же смог отстоять своё мнение. Причём отстаивал он его весьма оригинально. Поскольку батат считался женским афродизиаком, Базан язвительно заметил, что в его командах одни мужчины, и на них батат не действует. Ну а если на кого-то и подействует, так, опять-таки, спасибо продукту, ибо скрытых содомитов-нечестивцев надо уничтожать во благо святой матери церкви. Стоит заметить, что испанцы на кораблях ели и картофель, и батат сырыми.
Спасительный лимон, кислота и бег с пушечным ядром
И всё-таки главным спасением от цинги стали не туя и не батат, а лимон. Целительные качества лимона против скорбута были известны с незапамятных времён. Первую монографию о свойствах лимона в борьбе с цингой написал арабский врач Ибн-аль-Бейтар в 1227 году. В Европе перевод этого труда появился в Париже лишь в 1602 году. Правда, в трактате речь шла не о борьбе с цингой при помощи плодов, а о профилактике полости рта семенами лимона, кожурой и соком.
Первые лимоны и апельсины попали в Англию в 1290 году, но о свойствах лимонов с лечении скорбута английские врачи не знали до XVII века. Например, доктор времён Непобедимой Армады Уильям Клоус рекомендовал лечить цингу с помощью листьев жерухи — водяного кресса. Жеруха действительно содержит 43 мг витамина С на 100 г продукта. Проблема в том, что при сушке полезные качества теряются, а насытить организм витамином С может только свежая трава.
Первым из англичан достоинства лимона в борьбе с цингой оценил Ричард Хокинс, который в 1593 году закупил в Бразилии 200 апельсинов и 300 лимонов и выдавал больным по одному цитрусовому каждый день. В результате все 23 заболевших выздоровели за неделю. Он писал королеве Елизавете:
«Да благословен будет человек, выращивающий апельсины и лимоны! Я хотел бы, чтобы какой-нибудь учёный муж изучил их свойства и написал об этом, ибо цинга — это чума моря, бич божий для моряков».
Цитрусовые как средство профилактики цинги прочно вошли в обиход только в конце XVIII века. Художник Роберт Макгиннис.
art.com
Вообще для хирургов начала XVII века свойства лимона уже не были тайной. Джеймс Вудалл писал в 1617 году:
«Использование сока лимонов весьма эффективно против цинги. Лучше принимать по две–три ложки сока лимона каждое утро и после этого — столько же через два часа. Данная мера вполне позволяет избавиться даже от симптомов скорбута».
Однако к середине XVII века все эти наработки были благополучно забыты. Произошло это вот почему. Закупать лимоны и апельсины на постоянно растущий флот Англии оказалось слишком дорогим предприятием. В целях экономии Адмиралтейство решило заменить лимоны… уксусом. Прочитавший вышесказанное схватится за голову. Как так? Уксус вместо лимонов? Но это же глупость! Да, с высоты нынешних знаний это — несомненная глупость. Тогда же доктора подумали и решили: против цинги помогает кислота. Неважно какая — хоть серная, хоть азотная, хоть уксусная. Согласно теории о «четырёх гуморах», проблема цинги заключалась в подавлении кислотной составляющей, и если добавить в организм кислоту — всё придет в норму.
Но были и другие средства от этой напасти. К примеру, доктор Джон Халл, зять Шекспира, рекомендовал лечить скорбут «противоцингтоным пивом», в которое в обязательном порядке добавлялась ложечница — трава, чьи листья очень богаты витамином С. Сохранился даже рецепт этого хмельного напитка:
«Возьмите две пинты воды, одну пинту белого вина, смешайте их и добавьте по полпинты сока листьев ложечницы и настоянной на серебре воды».
Приметы цинги, выступающие на коже. Из дневника военно-морского хирурга
А из-за чего же возникает цинга? И снова врачи ошиблись. Они считали, что цинга происходит от сидячего образа жизни. Мол, двигайся побольше, нагружай себя — и болезнь отступит. В полном соответствии с этим воззрением больных скорбутом заставляли бегать по палубе с пушечным ядром, что, однако, помогало против цинги очень слабо. Потерпев неудачу, хирурги ставили клистиры или пускали пациентам кровь. Не удивительно, что такое лечение убивало больных быстрее и вернее, чем сама болезнь.
Надёжные источники витамина С
Лишь в середине XVIII века шотландский врач Джеймс Линд вызвался опытным путём найти средство от напасти. Он получил линейный корабль «Солсбери», до отказа забитый больными цингой. Линд ушёл в плавание в декабре 1746 года и вернулся в Дувр только 16 июня следующего года. Всё это время он экспериментировал, благо страдальцев было много. Он разделил своих подопечных на шесть пар. Одну пару больных доктор поил яблочным сидром. Вторую — составом с серной кислотой. Третью — двумя ложками уксуса в день. Четвёртую — морской водой. Пятой паре врач давал мускатный орех и слабительное. Наконец, шестая пара получала в день два апельсина и один лимон.
Естественно, счастливчики из шестой пары уже через шесть дней пошли на поправку, а через две недели были полностью здоровы. Линд перенёс лечение на остальных. В результате из 350 заболевших только 80 к концу плавания ещё не выздоровели. У некоторых обострился гастрит. Но не умер никто. Линд опытным путём доказал, что с цингой борется не лишь бы какая кислота, а только и исключительно лимонная. Однако в обиход Роял Неви лимоны так и не вошли. Во-первых, лимоны и апельсины росли в странах-противниках Англии — в Испании и Франции. Во-вторых, труд Линда выставлял дураками многих заслуженных придворных медиков, а признавать свою глупость им совсем не хотелось.
Джеймс Линд и его опыты по борьбе с цингой
Только в 1797 году лимоны и их сок прочно вошли в рацион Роял Неви. Это решение продавил личный врач короля Георга III Гилберт Блейн. От такого протеже Адмиралтейство уже отмахнуться не могло, и в период с 1795 по 1814 год английский флот закупил 1,6 млн галлонов (1 английский галлон равен примерно 4,5 л) лимонного сока. Существовало два способа, чтобы сохранить витамин С: лимоны засаливали либо лимонный сок добавляли в алкоголь. Появились рекомендации: к 60 галлонам лимонного сока добавлять 5–10 галлонов бренди и выдавать по 1–4 унции напитка в день каждому матросу. Получилось сохранить и столь любимую матросами дневную выдачу алкоголя, и снабдить экипаж витаминами.
Другим распространённым средством от цинги стала квашеная капуста, которую знаменитый капитан Кук по совету корабельного хирурга Натаниэля Хулма ввёл в рацион экипажа «Резолюшн». Вот как описывал это сам мореплаватель:
«Вначале матросы отказывались от кислой капусты, пока я не применял следующую меру — и не было случая, когда бы она не увенчалась успехом. Я приказал подавать капусту на стол в кают-компанию и разрешил всем офицерам без исключения есть её. Каждый мог взять столько, сколько он хотел, или не брать вообще.
Так продолжалось не более недели. Затем я решил применить эту меру ко всем людям на борту. Нравы и привычки матросов таковы, что любое не входящее в их рацион блюдо, которое им даётся, вызывает лишь сетования и проклятия по адресу того, кто первым предложил его, даже если это было сделано для их же пользы. Но стоит им заметить, что офицерам оно нравится, как тотчас же это блюдо станет лучшим на свете, а предложивший его человек стяжает славу доброго малого».
Получили распространение сельдерей, клюква, батат и картофель. В северных странах от цинги помогал еловый отвар из пихты, ели либо сосны. Но на флоте утвердился именно лимонный сок — самое эффективное и наиболее транспортабельное средство от болезни.
Она была ответственна за большее количество смертей, чем штормы, бои, повреждения корабля и все другие заболевания на море вместе взятые.
В 1500-1800 годах она убила до двух миллионов человек.
Цинга была самой страшной чумой морей.
И это несмотря на то, что ее было чрезвычайно легко предотвратить.
Одно из самых спонтанных и мрачных описаний цинги, вызванной цингой, взято из книги Джорджа Ансона и «Путешествие вокруг света в 1740—1744 годах».
Ансон - известный тем, что грабил испанский галеон с сокровищами, национальный герой, не мог поделиться радостью своих достижений с моряками, которые отправились с ним из Англии.
Большинство из них умерли; двести из первоначального числа в две тысячи моряков и один из пяти кораблей вернулся из кругосветного путешествия.
Остальные люди погибли, главным образом из-за цинги.
90% смертность
Только горстка погибала по иным причинам.
Несмотря на то, что корабль был заполнен людьми, т.к. во время плавания ожидалась высокая смертность, у экипажа вскоре кончились люди из-за дизентерии и тифа, но цинга стала самой большой проблемой.
Когда бушевали бури и корабли были в опасности, когда люди нуждались в силе, те впали в депрессию, их мысли были угнетены.
Одна треть моряков стонала в своих гамаках, старые военные раны начали открываться, снова кровоточа.
Старые переломы давали о себе знать, десны опухали, болели и кровоточили, а зубы начали ломаться и выпадать.
Людей было недостаточно, чтобы очищать нижние палубы.
Люди начали умирать от этой загадочной болезни, стонать и кричать в агонии.
Их жесткие и онемевшие тела выкидывали за борт.
Один из кораблей Ансона скинул «две трети экипажа, и из тех, кто остался в живых, едва ли кто-либо мог выполнять свои обязанности, кроме офицеров и их служб».
Когда они наконец достигли берега, то обнаружили, что почти все овощи помогали для лечения цинги.
Эти овощи вместе с рыбой и мясом, которые удалось получить, стали благословением для больных, и они уничтожали “прорастающие семена цинги” и восстанавливая ослабленные силы.
В ту эпоху цинга была причиной большего количества смертей на море, чем штормов, боевых действий, повреждения корабля и всех других болезней вместе взятых.
Она также стала причиной катастроф, потому что больным людям не хватало сил тянуть за веревки или взбираться на мачты, из-за чего корабль попадал на рифы или тонул в сильных волнах.
Проблема заключалась в том, что никто не знал точно, что вызвало эту ужасную болезнь.
Один из лейтенантов Ансона, Филип Саумарез, написал свое собственное резюме, он сказал: “цинга выражается в трудно распознаваемых симптомах. Ни один врач, пользуясь своими медицинскими знаниями, не может найти ей лекарство. Тем не менее, видно, что в человеческом теле есть проблемы без получения определенных элементов земли. Или, говоря простым английским языком: надлежащая область человека - это земля, а овощи и фрукты - его натуральная пища”.
О цинге были написаны десятки трактатов, в которых причиной были названы отвратительные пары, влага, избыток черной желчи, лень, отравление медью, наследство или затрудненное потоотделение.
Терапия, направленная на восстановление баланса, включала, среди прочего, очистку соленой водой, кровопускание, добавление соляной кислоты в питьевую воду, смазывание открытых ран раствором ртути, питье безалкогольного пива и другие неэффективные, но политически приемлемые и экономически доступные методы лечения.
Некоторые корабли вводили телесные наказания для зараженных моряков, предполагая, что болезнь на самом деле является маской лени, а моряки, пораженные цингой, - это обычные бездельники.
Иногда лекарство было таким же смертельным, как и сама болезнь.
Только в 1747 году шотландский врач Джеймс Линд на борту зараженного корабля провел то, что считалось первым контролируемым исследованием в истории медицины.
Он выбрал двадцать матросских больных с симптомами.
Он повесил их гамаки в отдельном помещении и «предоставил всем одинаковую диету» и для каждого разные общепринятые лекарства и диету.
Последняя пара счастливчиков получила два апельсина и один лимон в день, которые они «жадно ели» в течение шести дней, пока не закончились южные фрукты.
Неудивительно, что моряки, питавшиеся апельсинами и лимонами, быстро вернули себе здоровье и восстановили обязанности.
Линд был ошеломлен своим открытием.
Эти фрукты были редкими и их трудно было найти в северных странах, а его попытки сделать лимонный концентрат задержали производство настоящего лекарства от цинги на десятилетия.
Методы, используемые для хранения пищи для морских путешествий - сушка и соление - были настоящей причиной цинги.
Сегодня мы знаем, что нехватка свежих продуктов, содержащих витамин С, была основной причиной заболевания, при котором соединительная ткань дегенерирует и тело буквально распадается.
Легкодоступное лекарство от этой болезни было открыто только сорок лет спустя.
В 1890-х годах, в начале наполеоновских войн, врач сэр Гилберт Блан убедил Королевский флот ежедневно добавлять дозу сока лайма всем британским морякам.
Цинга ассоциируется с чем-то далеким и давно забытым: мол, сейчас достаточно пить фруктовые соки, есть свежие овощи — и будет порядок. Все действительно так, но именно от этого и становится не по себе: из-за незнания элементарной профилактики умерло примерно 2 млн человек. Для понимания масштабов трагедии: в золотые века морских открытий цинга убила больше моряков, чем корабельные сражения, крушения из-за штормов и любые другие инциденты. И даже когда опытным путем удалось вылечить человека от цинги, чинам понадобилось примерно полвека, чтобы ввести в рацион моряков лимоны.
Чем опасна цинга
Среди часто описываемых симптомов заболевания — кровоточащие десны и выпадение зубов. Но, по сути, проблемы с этого только начинались. Если в общих чертах, то происходит разрушение всего организма: трескается кожа, вновь вскрываются старые раны, пропадает эластичность суставов, что вызывает сильную боль при движениях, кости теряют прочность, кровь густеет, и это приводит к нарушению работы сердечно-сосудистой системы. Плюс галлюцинации, сильнейшая усталость, сонливость и подавленное состояние. Симптомов так много, что порой становилось непонятно, одна это болезнь или несколько разных. В итоге человек умирает от кровоизлияния или сердечной недостаточности.
Болезнь возникает исключительно из-за острой нехватки витамина C, он же аскорбиновая кислота. Этот витамин отвечает в организме за синтез коллагена — белка, который выступает материалом для соединительных тканей (кожа, кости, хрящи и так далее) и делает их прочными. Если аскорбиновой кислоты недостаточно, процесс синтеза коллагена дает сбой — белок получается менее «качественным» и не может в полной мере поддерживать соединительные ткани в крепком состоянии. Но все это было неизвестно вплоть до тридцатых годов прошлого века.
Почему моряки были особенно уязвимы
В историю цинга вошла как «болезнь моряков», но по факту она была известна еще до эпохи Великих географических открытий. К примеру, во времена крестовых походов описывались случаи заболевания среди солдат, которые подходили под симптомы цинги. Однако пик болезни пришелся на XV—XVIII века, и в группе риска действительно были все моряки. Дело в том, что именно в то время появились крупные корабли с большой степенью автономности: они предполагали плавание вплоть до нескольких месяцев без схода на сушу для пополнения провизии. И если корабли выдерживали такой ритм, то люди — не очень. Вся проблема заключалась в еде: она должна была храниться больше месяца в условиях постоянной сырости. Из-за этого экипажи были сильно ограничены в рационе, и в основном он сводился к засоленному мясу.
О болезни, которая грозила людям в долгом плавании, уже тогда хорошо знали, но что ее вызывает и как лечить, было непонятно. Поэтому одним экипажам везло больше, а другим не везло совсем. К примеру, среди некоторых поверий того периода было то, что цингу вызывала «тоска по родной земле». Логика такая: человек месяцами, а то и годами находится далеко от своей страны, что приводит к недугу. Поэтому больного при возникновении симптомов нужно было посыпать взятой на борт судна землей. Также были предположения, что к цинге приводит лень, поскольку одни из первых симптомов болезни — сильная слабость и сонливость.
Что самое удивительное, средство от цинги было известно еще с первой половины XVI века, но по непонятной причине к нему не обращались на регулярной основе. Вероятно, все дело в медленной и ненадежной коммуникации тех лет, к тому же люди не понимали природу болезни. Так, французский первооткрыватель Жак Картье во время экспедиции в 1535 году столкнулся с массовым поражением своей команды цингой. Корабль застрял в замерзшей реке Святого Лаврентия (Северная Америка). На борту было несколько американских аборигенов, которые подсказали, что от симптомов спасает чай из иголок хвойного дерева — предположительно, это была туя. А хвойные деревья, помимо других полезных веществ, богаты витамином C. Но моряки продолжали умирать от цинги вплоть до конца XIX века.
Из 2 тыс. человек выжило около 500
Один из самых известных случаев цинги, который подстегнул интерес к поиску лекарства от болезни, произошел с экспедицией под командованием британского адмирала Джорджа Ансона. Ему предстояло отправиться к берегам Южной Америки и изрядно потрепать мелкие городки, которые были колонизированы испанцами. Кроме того, Ансону поручили по возможности захватить или уничтожить испанские корабли, ну а если совсем повезет — прибрать к рукам один из галеонов, который перевозил серебро из Акапулько в Манилу. Шесть кораблей с общей численностью экипажа порядка 2 тыс. человек отправились пересекать Атлантику в сентябре 1740 года.
Экспедицию Ансона цинга застала в самый неподходящий момент: корабли были уже несколько месяцев в пути, экипаж питался однотипной едой из припасов на суднах, а в качестве профилактики для предотвращения загадочной болезни руководство выбрало уксус, смесь серной кислоты и алкоголя, а также некое лекарство, главный эффект которого — слабительный. Разумеется, все это никак не спасало от цинги.
Моряки в этом походе умирали десятками: на главном корабле эскадры, Centurion, менее чем за месяц скончалось 43 человека. Атмосфера была угнетающей: от больных исходил жуткий запах, их вид наводил страх на других; вскрывшиеся раны, давно зажившие после переломов кости вновь трескались, кожа была в больших темных пятнах. Но морякам повезло: корабли смогли добраться до Хуан-Фернандеса — группы островов, принадлежащей Чили.
На островах росло много щавеля, клевера, репы и редиса — вполне себе источники полезных веществ, особенно для страдающих от сильнейшего авитаминоза моряков. Спустя несколько недель самочувствие экипажа заметно улучшилось. Предположения, что к цинге приводит скудное питание, высказывались и раньше. Сейчас же Ансон получил наглядный аргумент в пользу этой теории — особенно когда после отбытия от островов состояние моряков снова начало ухудшаться.
Капитану удалось разбить испанский корабль Covadonga с приличным запасом денег на борту и вернуться с добычей в Англию. Правда, вернулся лишь один корабль из шести: два повернули домой после сильного шторма, один разбился возле Чили, а два оставшихся были брошены: Ансон решил собрать их поредевшие из-за цинги команды на Centurion.
Из почти 2 тыс. человек в живых к концу экспедиции (1745 год) осталось примерно 500 — и это с учетом того, что два корабля вернулись значительно раньше. Столь крупные потери экипажа показали, что загадочная болезнь куда опаснее морских битв, и наряду с улучшением вооружения нужно решать проблему со здоровьем моряков.
Лекарство все время было на виду
Практически все умершие в походе Ансона стали жертвами цинги, и это потери лишь одной экспедиции. Стало ясно: откладывать изучение болезни и дальше нельзя — необходимо как минимум определить, что предотвращает ее развитие. Здесь в дело вступает Джеймс Линд — врач, который сделал первый и важнейший вклад в поиск лекарства от цинги. В 1747 году Королевский флот взял доктора на борт HMS Salisbury, и врач смог провести первый реальный опыт лечения цинги.
Уже тогда были предположения, что развитию цинги помогают противостоять именно цитрусы, но полноценных исследований на этот счет не велось. К тому же была информация, что испанские и итальянские моряки меньше подвержены цинге, чем, например, англичане. И это тоже связывали с питанием: в теплых странах нет проблем с фруктами.
Линд отобрал двенадцать моряков с симптомами болезни, разделил их на шесть пар и каждой давал продукты или лекарства, которые, как считали разные специалисты, помогали от недуга. Случайно выбранная пара моряков получала в течение шести дней один из следующих продуктов: кварту (примерно 1,1 литра) сидра; 25 капель эликсира на основе купороса трижды в сутки; полпинты (около 280 миллилитров) морской воды; смесь чеснока, горчицы и хрена в виде пасты трижды в день; две ложки уксуса трижды в день; два апельсина и лимон.
К концу первой недели два человека на цитрусовой диете достаточно окрепли, чтобы ухаживать за остальными десятью, которые принимали бесполезные против цинги продукты. Еще было небольшое улучшение у тех, кому достался сидр, но это не сравнить с практически полным выздоровлением моряков, получавших апельсины и лимоны. К слову, эксперимент закончился лишь потому, что фрукты на судне закончились.
Однако к исследованию Линда не отнеслись всерьез, к тому же доктор не смог объяснить, почему эти симптомы вообще возникают. К гипотезе Линда не особо прислушался и Джеймс Кук, чей авторитет в морской среде не подвергался сомнению. Но ему удавалось поддерживать здоровье экипажа в своих экспедициях. Кук предпочитал в качестве профилактики цинги уксус и квашеную капусту да и в целом придавал куда большее значение питанию команды по сравнению со своими коллегами. Выдающийся капитан, сам того не понимая, пришел к аналогичному с Линдом результату, но другим способом. Дело в том, что квашеная капуста содержит примерно 15 миллиграммов витамина C на 100 граммов продукта. Это не то чтобы очень много (в апельсине и лимоне содержится около 50 миллиграммов), однако, что гораздо важнее в дальних походах, витамин C долго сохраняется в кислой среде.
Состояние моряков, регулярно получавших квашеную капусту, оставалось более-менее удовлетворительным. Кук часто экспериментировал с провизией и ко второй половине XVIII века начал закупать для моряков лимоны. Это дало отличный результат: в то время как моряки других экипажей продолжали умирать от цинги, команды Кука практически перестали болеть этим недугом. По некоторым данным, моряки сперва не хотели есть странные в их понимании продукты. Тогда капитан сыграл на психологии: сперва распорядился давать капусту и лимоны только офицерам. Матросы, считая, что все лучшее дается старшим по званию, начинали требовать аналогичную еду для себя — и Кук шел навстречу.
Все-таки вернулись к лимонам
Однако некоторые исследователи считают, что роль Кука в борьбе с цингой преувеличена. Например, доктор Дэвид Макбрайд полагал, что от болезни помогают не фрукты, а уксус. Кук послушался его, а экипажи оставались здоровым лишь потому, что капитан не исключал свежие фрукты и овощи: Кук при любой возможности заходил в порты за пополнением провизии. Более того, гипотеза Макбрайда отодвинула версию Линда на второй план: адмиралтейство посчитало, что уксус обойдется дешевле лимонов, и выбрало для профилактики цинги вариант Макбрайда.
Но с годами проблема так и не ушла, и поэтому военные вспомнили о предложении Джеймса Линда. Случилось это в 1795 году, когда появились новые сведения, что цитрусы спасают от цинги. Правда, и здесь не обошлось без накладок: люди не знали, как хранить лимоны в долгих походах, а иногда вообще кипятили сок — и его польза сводилась к нулю.
Спустя сто лет, в 1895-м, русский патофизиолог Виктор Пашутин выдвинул предположение, что развитие цинги — следствие исключительно нехватки определенных веществ в организме, которые сам организм не способен вырабатывать. Что интересно, у многих животных витамин C как раз вырабатывается, но не у обезьяны и не у морских свинок.
Связь между нехваткой аскорбиновой кислоты и цингой окончательно подтвердили в 1932-м. Четырьмя годами ранее американский химик венгерского происхождения Альберт Сент-Дьерди впервые синтезировал витамин C из надпочечников коровы, а впоследствии — из сладкого перца. Открытие случилось практически одновременно с находкой еще одного ученого — американца Чарльза Глена Кинга, который выделил аскорбиновую кислоту из сока лимона. Между учеными возникли разногласия: они разными путями пришли к одному открытию. Однако Нобелевскую премию по физиологии и медицине 1937 года все же вручили Сент-Дьерди («за открытия в области процессов биологического окисления, связанные с изучением витамина C и катализа фумаровой кислоты»).
Казалось бы, с открытием витамина C, который спасает от цинги, болезнь должна уйти в прошлое. Но в наши дни случаи продолжают регистрироваться. Например, в конце 2016 года врач Пенелопа Джексон в Сиднее столкнулась с необычными симптомами своей пациентки. Женщина пришла с жалобами на язвы на теле, которые долго не заживали. На вопрос о питании и диете пациентка сказала, что ест овощи несколько раз в неделю, но не в сыром виде (а при термической обработке аскорбиновая кислота практически не остается). Теория врача подтвердилась после проверки показателей витамина C и цинка в организме: они были сильно ниже нормы.
Джексон решила проверить других пациентов клиники, у которых раны подозрительно долго не заживали. Выяснилось, что у 2/3 пациентов критически низкий уровень витамина C. Причем большинство этих людей употребляли овощи, но готовили их, а не ели свежими — это опять же убивало аскорбиновую кислоту. Впрочем, случаи цинги в наше время единичны. Болезнь, пугавшая моряков сильнее кракена и встречи с пиратами, стала частью прошлого.
Цинга стала постоянным спутником моряков в XIV и XV веках, когда благодаря усовершенствованию парусного вооружения и такелажа стали возможными дальние морские походы. Галеры, приводившиеся в движение веслами, как у греков и римлян, и небольшие парусные суда арабских торговцев ходили главным образом в виду берега. Эти корабли не могли выдержать сильное волнение, редко выходили в открытое море и поэтому могли пополнить запасы продовольствия раз в несколько дней или недель. Наличие свежей пищи устраняло угрозу цинги. В XV веке долгие морские путешествия на больших парусных кораблях способствовали не только грандиозным открытиям, но и широкому распространению консервов.
Большие суда должны были нести груз и оружие, многочисленную команду, чтобы справляться со снастями и парусами, а также провиант и воду на несколько месяцев плавания. Увеличение количества палуб, людей и груза неизбежно приводило к тому, что условия жизни команды ухудшались, доступ свежего воздуха затруднялся и появлялась возможность для распространения инфекции. Частыми спутниками моряков стали чахотка и дизентерия, вши и чесотка, многие другие заразные заболевания кожи.
Обычная еда моряков парусного флота никак не могла исправить положение. Во-первых, на борту было очень трудно сохранить что-либо, включая пищу, в сухости и защитить от плесени. Деревянный корпус корабля пропускал воду, поскольку единственным водонепроницаемым материалом в те времена был деготь — черная липкая смола, которую получали при производстве древесного угля. Дегтем покрывали внешнюю сторону обшивки. Внутри корпуса, особенно в местах с плохой вентиляцией, было чрезвычайно сыро. В описаниях путешествий часто упоминается ужасная влажность, из-за которой на одежде, кожаной обуви и ремнях, в постелях и на книгах появлялась плесень. Стандартным морским пайком в те времена была солонина (засоленная говядина или свинина) и галеты — сухари из смеси муки и воды без соли, которые уже при выпекании были твердыми, как камень (они заменяли хлеб). Достоинством сухарей было то, что они сравнительно долго не плесневели. Они были настолько твердыми, что оставались съедобными много месяцев, однако их было очень трудно разгрызть, особенно тем, чьи десны были поражены цингой. В конце концов в галетах поселялись долгоносики. Это даже радовало моряков: источенные личинками сухари было легче ломать и жевать.
Во-вторых, на деревянном корабле, обмазанном легко воспламеняющимся дегтем, приходилось чрезвычайно осторожно обращаться с огнем. Поэтому огонь можно было разводить только в камбузе и только в хорошую погоду. При первом признаке непогоды огонь тушили до прекращения шторма, и приготовить пищу нередко не удавалось несколько дней подряд. Солонину невозможно было как следует вымочить в воде, чтобы сделать мясо менее соленым, а галеты не удавалось размягчить, окунув их в похлебку или бульон.
Перед путешествием на борт загружали продовольствие: сливочное масло, сыр, уксус, хлеб, сухой горох, пиво и ром. Масло быстро портилось, хлеб плесневел, горох портили долгоносики, сыр каменел, а пиво прокисало. И ни в одном из этих продуктов не было витамина С, так что признаки цинги начинали проявляться уже через шесть недель плавания. Стоит ли удивляться, что в Европе на флот вербовали силой?
В корабельных журналах можно найти записи о том, как моряки болели и умирали от цинги в первых дальних плаваниях. К 1497 году, когда португальский мореплаватель Васко да Гама достиг южной оконечности Африканского континента, 100 из 160 его людей скончались от цинги. Известны описания дрейфовавших в море кораблей, экипаж которых умер от этой болезни. По оценкам историков, за несколько столетий от цинги погибло больше моряков, чем в кораблекрушениях и военных баталиях, а также по всем иным вместе взятым причинам (другие болезни, зверства пиратов и так далее).
Удивительно, но все это время было известно, как предотвращать цингу и как ее лечить — но никто этого не делал. Еще в V веке китайцы на кораблях выращивали в горшках имбирь. Благодаря китайским купцам другие народы Юго-Восточной Азии наверняка узнали, что свежие овощи и фрукты могут облегчить участь цинготных больных. Должно быть, эта информация дошла в конце концов до голландцев и была передана ими другим европейцам, поскольку в 1601 году впервые в истории корабли английской Ост-Индской компании, плывя на восток, запаслись на Мадагаскаре апельсинами и лимонами. Этой маленькой эскадрой из четырех судов командовал капитан Джеймс Ланкастер, который вез с собой на флагманском корабле “Красный дракон” лимонный сок. Каждый, у кого появлялись признаки цинги, получал по утрам три чайных ложки лимонного сока. При прибытии к мысу Доброй Надежды ни один человек на борту “Дракона” не болел цингой, в то время как экипажи остальных трех кораблей понесли потери. Несмотря на инструкции и пример Ланкастера, около четверти членов экспедиции умерло от цинги, хотя на флагманском корабле не погиб ни один человек.
Приблизительно за 65 лет до этих событий от цинги погибла значительная часть команды французского путешественника Жака Картье, совершавшего свое второе плавание к Ньюфаундленду и Квебеку. Индейцы посоветовали европейцам попробовать настой хвои, и результат оказался потрясающим: буквально на следующее утро симптомы болезни значительно ослабевали, и болезнь быстро ушла. В 1593 году адмирал британского флота сэр Ричард Хокинс заявил, что на его веку в море от цинги умерло не менее десяти тысяч человек и что лимонный сок является чудодейственным лекарством от этой болезни.
Были даже опубликованы отчеты об успешном излечении от цинги. В 1617 году в “Помощнике корабельного врача” Джон Вудалл рекомендовал применять лимонный сок как для лечения, так и для профилактики цинги. Восемью годами позже врач Уильям Кокберн в труде “Морские болезни, или Трактат об их природе, причинах и лечении” рекомендовал морякам свежие фрукты и овощи. Другие предлагавшиеся средства, такие как уксус, соленая вода, корица и сыворотка, были, в общем-то, бесполезны и только сбивали с толку.
Лишь в середине следующего столетия эффективность сока цитрусовых в борьбе с цингой была доказана в первых в истории контролируемых клинических испытаниях. Число пациентов было невелико, но результат оказался однозначным. В 1747 году шотландский корабельный врач Джеймс Линд отобрал двенадцать человек из команды корабля “Солсбери”, страдавших цингой. Он подобрал людей с наиболее похожими симптомами и перевел их на одинаковую диету. Это была не стандартная корабельная еда, состоявшая из солонины и сухарей, есть которые пациентам было не под силу, а подслащенная овсяная каша, бараний бульон, печенье, ячмень, саго, изюм, смородина и вино. К этому рациону Линд прибавил еще кое-что. Двоим морякам он назначил ежедневно кварту сидра, двоим — уксус, еще двоим несчастным — разбавленный эликсир витриола (серную кислоту). Двое должны были ежедневно выпивать полпинты морской воды, и еще двое получали варево из мускатного ореха, чеснока, горчичного семени, ароматической смолы, винного камня и ячменного отвара. Каждому больному из последней пары посчастливилось ежедневно съедать два лимона и апельсин.
Результаты определились быстро и оказались совершенно очевидными (и предсказуемыми в свете наших современных знаний). Спустя шесть дней моряки, получавшие цитрусовые, смогли вернуться к работе. К счастью, десятерым оставшимся тут же отменили морскую воду, мускатный орех и серную кислоту и тоже назначили апельсины и лимоны. Результаты эксперимента Линд опубликовал в виде “Трактата о цинге”, но лишь через сорок лет в рацион британских моряков был введен лимонный сок.
Если было известно средство от цинги, почему же его не использовали повсеместно? К сожалению, в него не очень-то верили. Считалось, что причиной цинги является переизбыток соленого мяса либо недостаток свежего, а вовсе не нехватка овощей и фруктов. Кроме того, в то время было невозможно долго хранить свежие фрукты или сок. Предпринимались попытки сконцентрировать и законсервировать лимонный сок, но это занимало много времени, обходилось недешево и, вероятно, не гарантировало результат, поскольку, как мы теперь знаем, витамин С достаточно легко распадается под действием тепла и света, а при длительном хранении его содержание в овощах и фруктах снижается.
Морские офицеры, врачи, английское военно-морское министерство и судовладельцы не считали возможным выращивать зелень или фрукты прямо на кораблях, поскольку все свободное место должен был занимать груз. Свежие или консервированные цитрусовые были дороги, особенно если их нужно было есть ежедневно, для профилактики. Начальством управляло желание сэкономить, хотя, как выясняется, никакой экономии на деле не получалось. При гибели 30, 40, а иногда и 50 % людей команду приходилось набирать заново, иначе корабли не могли продолжать путь. Даже если смертность оказывалась не такой высокой, эффективность работы больной команды была чрезвычайно низкой. Кроме того, казалось бы, следовало просто пожалеть больных, но в те времена гуманность была не в почете.
Дополнительную трудность представляли привычки моряков. Эти люди всю жизнь ели одну и ту же пищу, и хотя в море они жаловались на опостылевшую солонину и твердокаменные сухари, в порту они требовали много свежего мяса, свежего хлеба, сыра, масла и пива. И даже если в поле зрения моряков оказывались свежие овощи и фрукты, большинство не интересовалось поджаренными овощами. Моряки хотели мяса, много мяса: вареного, тушеного или жареного. Офицеры — обычно представители высшего сословия, привычные к более разнообразной пище, — охотнее покупали в порту свежие овощи или фрукты. Им был не чужд интерес к экзотической кухне. Они, в отличие от своих подчиненных, вполне могли пробовать местные блюда, для приготовления которых использовались тамаринд[3], лайм и другие фрукты, богатые витамином С. Поэтому офицеры реже болели цингой.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Цинга во льдах
Цинга во льдах Даже в начале XX века некоторые исследователи Антарктики были уверены в том, что причиной цинги являются испорченные продукты, кислотная интоксикация и бактериальные инфекции. Несмотря на то, что применение лимонного сока фактически искоренило цингу на
11. Все на море
11. Все на море Исследовательская флотилия вышла в Средиземное море, прошла через Геркулесовы Столбы и оказалась на бескрайнем просторе Атлантического океана. Затем она повернула на юг и направилась вдоль береговой линии Западной Африки.Столбы по обеим сторонам узкого
Глава четырнадцатая Американские победы на море. Коралловое море и остров Мидуэй.
Глава четырнадцатая Американские победы на море. Коралловое море и остров Мидуэй. Теперь на Тихом океане происходили волнующие события, отражавшиеся на всем ходе войны. К концу марта первый этап японского военного плана увенчался настолько полным успехом, что это
Море Таласса, Море! Все только и думали о Нем, таком близком, ведь нет вершины ни на Пинде, ни на Пелопоннесе, откуда бы нельзя было увидеть его синеву, настолько густую, что древние греки верили, будто море создано из темного лазурита, фиалок и вина, настолько живую, что ему
ЗА ТЕХ, КТО В МОРЕ!
ЗА ТЕХ, КТО В МОРЕ! Во все времена свои тосты моряки всех стран произносили не просто так, а с особым значением. Особый ритуал соблюдался и соблюдается в кают-компаниях военных кораблей.При выпивке офицеров в кают-компаниях кораблей всех европейских государств
«Море» Замечательное свойство поэзии Жуковского – одухотворять и одушевлять все сущее – блестяще проявилось в его знаменитой элегии «Море». Жуковский рисует морской пейзаж в разных состояниях, но его мысль занята другим – он думает о человеке, о его жизни, о стихии,
Бои на море
Бои на море В 1936-1937 годах самой важной задачей военно-морского флота республиканцев, как я уже говорил, было обеспечение морских перевозок из СССР. Но боевая его деятельность не ограничивалась конвойными операциями. Прежде всего сами эти операции не раз перерастали в бои
О море, море!.
О море, море!. Из сборника «Дивноморье»– А ветер с моря заходит. Во-о-он рябь…. – Ромка по прозвищу «Галс» приложил ладонь козырьком к глазам и опечаленно вздохнул.Томившийся у причала тучный гражданин теребил кепочку в руках, мялся, с сомнением щурил близорукие глаза в
Море Геродота, или «Беларуское море»
Море Геродота, или «Беларуское море» Вот что писал в 1901 г. историк Александр Грушевский в своей книге «Очерк истории Турово-Пинского княжества Х-ХІІІ вв.»:(Полесье представляет собой) «низменную, болотистую, лесистую котловину (…). Котловина эта постепенно понижается по
На море
На море Подвижность викингов являлась их огромным стратегическим преимуществом. Не связанные письменными договорами и обязательствами, отряды разбойников и грабителей на начальном этапе набегов занялись делом, служившим выпускным клапаном для темных инстинктов и
Глава IX. Средиземное море в 1797 и 1798 годах – Египетская экспедиция Бонапарта – Возвращение англичан в Средиземное море и Абукирская битва – Восстановление Великобританией господства на Средиземном море и образование второй коалиции
Глава IX. Средиземное море в 1797 и 1798 годах – Египетская экспедиция Бонапарта – Возвращение англичан в Средиземное море и Абукирская битва – Восстановление Великобританией господства на Средиземном море и образование второй коалиции Предварительный Леобенский мир
В море
В море Как-то раз — дело было в самом начале сентября — Дундертак приплыл в Стокгольм продавать салаку и окуня. Торговля шла бойко, и, разделавшись с последней рыбиной, он тотчас же начал собираться в обратный путь.Было уже около семи часов вечера. На улицах Стокгольма
За тех, кто в море!
За тех, кто в море! Берег показался на рассвете следующего дня. Теперь уже наш, советский берег, Перед этим я неплохо выспался. Проснувшись, прошел в центральный пост, нашел наше местонахождение на карте, посмотрел на штурманские приборы и поднялся наверх.Уже рассвело. Море
Цинга
Цинга Согласно поверьям, на северных островах и землях ходит страшная высокая старуха, видимая всем, разговаривает человеческим голосом. Появляется под разными личинами: может приходить к уставшему путнику в подобии молодой женщины, несчастный милуется красотой, сладко
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
- Previous Entry
- Next Entry
- Recent Entries
- Archive
- Friends' Entries
- Profile
- Memories
- Мои книги на Самлибе
Нашел на СиПе интересную статью, которой и делюсь с любителями истории:
Как вы думаете, какая болезнь была самым страшным бичом моряков в XV–XIX веках? Нет, не чума, холера, дизентерия, лихорадка или сифилис. Цинга. Это самый ужасный враг, унесший гигантское количество моряцких жизней. Почти ¾ моряков, погибших от болезней в эпоху паруса, стали жертвами именно цинги.
Что видели день за днем экипажи кораблей? Как начиналась болезнь?
Кто-то из матросов начинал жаловаться на усталость, слабость, боль в груди, учащенное сердцебиение. Потом — ревматоидные боли в пояснице. Заболевающие цингой становились апатичны и сонливы. Появлялась кровь во рту, на деснах. Но это были всего лишь первые симптомы.
Потом десны приобретали синеватую окраску, опухали, становились рыхлыми, постоянно кровоточили. Появлялись язвы, гнилостный запах изо рта, слюнотечение. По всему телу шли синеватые пятна, которые постепенно становились темно-красными. Зубы шатались и сильно болели, человек не мог ни есть, ни пить. Из носа и уголков глаз шла кровь, моча приобретала красный цвет, болезнь проникала в почки, легкие, желудок, печень.
В последней стадии больной начинал заживо гнить, источая трупный запах. Образовывались даже целые провалы на теле — так называемые цинготные язвы. Они лопались, источая смрадный запах, на их месте появлялись гниющие дыры, заполненные бурой субстанцией. А дальше наступала смерть — либо от постоянных кровотечений, либо от язв и истощения. Всё это обычно сопровождалось воспалением легких и полным износом сердечной мышцы.
И что больше всего угнетало — чаще всего никто из команды корабля не знал, как бороться с этой напастью. Цинга олицетворяла собой ужас, беспощадно убивающий людей одного за другим, ужас, от которого нет спасения. Те знания, которые сейчас кажутся нам такими обыденными и простыми, в прямом смысле слова потребовали гибели многих сотен тысяч людей, и дорога к ним оплачена кровью и трупами.
До эпохи Великих географических открытий плавания были в основном каботажными. Корабли шли вдоль берега из пункта А в пункт Б, на ночь вставали на якорь, команда на шлюпках переправлялась на твердую землю. Там моряки обустраивали лагерь, охотились, ночевали. Соответственно, проблем с некачественной пищей почти не было. Охота поставляла на импровизированную кухню свежий белок (мясо или рыбу), а собранные растения — витамины, аминокислоты и минералы.
В основном вспышки цинготной болезни наблюдались именно во время океанских рейсов. Это плавания Васко да Гамы в 1497 году, Жака Картье в 1536-м, походы португальцев и испанцев в Западную Африку в XV веке.
В принципе, средство от цинги нашли довольно быстро. Им оказался обыкновенный лимон. С 1564 года испанские врачи начали использовать лимоны и лимонный сок для лечения больных цингой. С 1594 года голландцы стали импортировать цитрусовые из Испании в страны Северной Европы. В 1595 году состоялся первый поход судов голландской Ост-Индской компании в Индийский океан. Из Роттердама отплыло 249 человек, обратно вернулось только 88. В следующий раз компания снабдила команды лимонным соком и постановила выращивать прямо на кораблях укроп и хрен. Результат не заставил себя ждать — из 300 человек от цинги умерли только 15.
Британский корсар и работорговец сэр Ричард Хокинс в 1590 году купил в Бразилии для экипажей своих кораблей сотню килограмм апельсинов и лимонов. Сэр Ричард в свое время просидел два года в испанском плену и знал об удивительных свойствах цитрусовых. Он писал королеве Елизавете: «Да благословен будет человек, выращивающий апельсины и лимоны! Я хотел бы, чтобы какой-нибудь ученый муж изучил их свойства и написал об этом, ибо цинга — это чума моря, бич божий для моряков».
Хокинс сообщил о своем опыте Джеймсу Ланкастеру, который в 1601 году отправился со своими кораблями от берегов Бразилии к Восточной Индии. В пути он приказал в принудительном порядке давать матросам три столовые ложки лимонного сока перед едой. На 11 ноября 1602 года потери были следующими: на корабле «Дрэгон» из 202 человек погибло 66 (33%), из 108 человек на «Гекторе» — 37 (34%), из 82 матросов на «Асценшн» — 32 (45%), из 88 моряков на «Сьюзен» — 39 (44%). Кажется, что это не слишком хороший результат — ведь погибло 180 человек из 480 (38%). Но до того цинга косила три четверти экипажей!
И всё-таки, почему смертность только снизилась, а не исчезла совсем? Это сейчас мы знаем, что полезен только свежевыжатый сок. Именно в нем содержится витамин С. Дальше от контакта с воздухом и бактериями количество витамина С в продукте уменьшается, а потом сок скисает и из противоцинготного лекарства становится скорее средством против запоров.
Но вернемся к англичанам. Ланкастера весьма обрадовал даже такой результат. Именно поэтому в следующих рейсах британской Ост-Индской компании в 1604 и 1627 годах лимонный сок был введен в обязательный рацион моряков. Чтобы сок не скисал и не терял своих свойств, Ланкастер произвел усовершенствование — он смешивал его с оливковым маслом в пропорции 4 к 1. Теперь лимонный сок держал витамин С гораздо дольше.
Однако в 1678 году английская ОИК отказалась от лимонов из-за мер экономии, и результаты не заставили себя ждать — в этом же году на пути от Мадагаскара к Индии цингой заболело 75% экипажа. Правда, к Индии подошли вовремя, там на берегу закупили лимоны и апельсины, и половину из заболевших удалось спасти.
Примерно в то же время, 11 февраля 1602 года, французский торговый корабль, следовавший из Сен-Мало на Мадагаскар, пристал к берегу, и «на землю было сгружено 75 моряков, больных цингой». В походе от скорбута умерло 66 человек. Примечательно, что на Мадагаскаре французы встретили голландское судно, где потерь от цинги не было совсем. Естественно, это произошло только потому, что голландцы снабдили свои корабли лимонами.
К концу рейса французский врач Пирар рекомендовал арматорам в дальних походах «снабжать экипажи кораблей апельсинами и лимонами, чтобы защитить их от цинги».
Но были и другие средства от этой напасти. Так, доктор Джон Халл, зять Шекспира, рекомендовал лечить скорбут «противоцинготным пивом», в которое в обязательном порядке добавлялась ложечница — трава, чьи листья очень богаты витамином С. Остался даже рецепт этого хмельного напитка: «возьмите две пинты воды, одну пинту белого вина, смешайте их и добавьте по полпинты сока листьев ложечницы и настоянной на серебре воды».
В страдавших от цинготной болезни американских колониях к 1625 году для лечения также применяли лимоны и апельсины. В 1665 году секретарь английского флота Сэмьюэл Пипс у входа на Лондонский мост в районе доков поставил небольшой киоск, в котором рабочим верфей выдавали пинту апельсинового сока для профилактики скорбута.
Хуже всего приходилось северным народам — что неудивительно при скудном рационе овощей и фруктов, который имелся в Дании, Норвегии, Швеции, Финляндии и России. Так, шведский адмирал Флеминг, крейсируя у польского побережья в 1628 году, потерял от скорбута 115 человек. Когда подошло судно, груженное апельсинами, на эскадре оставалось всего 19 здоровых моряков (включая самого адмирала), остальные либо умерли, либо не могли даже встать.
Согласно докладам морских хирургов Роял Неви, в Италии, Испании и Франции моряки заболевали цингой гораздо реже своих коллег из Англии или Германии — врачи связывали это «с большим количеством овощей и фруктов, которые жители этих стран употребляют в пищу каждый день».
Но это были лишь корабельные хирурги, не имевшие влияния на медицинскую политику Адмиралтейства. Все медицинские светила того времени считали, что цинга развивается на кораблях от сидячего образа жизни. Более того, часть профессоров утверждала, что скорбут на земле и скорбут в море — это, несмотря на одинаковые внешние признаки, разные болезни. Только в 1734 году Иоганн Басхтрем Лейден написал научный трактат, в котором доказал, что цинга на земле и цинга в море — это одна и та же болезнь, и лечить ее надо одинаковыми методами.
До 1730-х с цингой пытались бороться трагикомическими способами: на русском флоте времен Петра больных заставляли бегать по палубе с пушечным ядром, у англичан — делали им традиционные кровопускания и клистиры, а потом отправляли драить палубы, что не добавляло больным людям сил. Как язвительно писал британский историк Роджер в своей книге «Деревянный мир»: «Флагманские врачи в то время называли цингой любую болезнь, которую они не умели диагностировать и не смогли вылечить».
Правда, кроме бега с ядрами на русском флоте применялись и другие методы лечения: помимо зелени в госпиталях больным давали настои на хвое и хрене. Все цинготные больные в обязательном порядке получали пиво на хрене — вначале только по предписанию врача, а затем поголовно. Адмиралтейств-коллегия приказала: « Настоянное хреном пиво больным употребляется в пользу от цинготной болезни». Отпуск такого пива продолжался вплоть до принятия в 1831 году «Устава о непременных морских военных госпиталей». Для варения пива и изготовления кваса в штатном расписании госпиталя было специально предусмотрено по одному пивовару. В течение года (в 1717 году) после официального открытия Санкт-Петербургского адмиралтейского госпиталя в нём на собственной пивоварне сварили 5338 ведер пива.
Сложнейшей проблемой для госпиталей стала заготовка пивоваренного сырья. С 1718 года ячменный солод для варения пива в Санкт-Петербургском и Котлинском адмиралтейских госпиталях закупался в Ревеле. Денег на это выделяли мало, и довольно часто вместо пива больным отпускался квас.
В весенне-летнее время больные, страдавшие цингой, размещались не только в помещениях госпиталя, но и в палатках (по 30 человек) «на свежем воздухе», в местах, богатых съедобными дикорастущими травами.
При всех военно-морских госпиталях кроме Ревельского (данные на 1723 год) возделывались огороды, где выращивались овощи для больных и медицинского персонала. В Санкт-Петербургском адмиралтейском госпитале урожая с такого огорода не хватало, поэтому в 1716 году за ним закрепили Гатчинскую мызу с прилегающими деревнями, находившуюся ранее в собственности покойной сестры царя Натальи Алексеевны. Сохранилось соответствующее указание царя Александру Меньшикову.
Лечебный паёк нижнего чина русского военно-морского флота по ассортименту, количеству продуктов и калорийности не уступал соответствующим пайкам флотов западноевропейских стран (но имел национальную специфику — другие блюда, другой порядок блюд).
Чуть ранее описанного времени, в 1695 году, флагманский врач Синей Эскадры Уильям Кокберн советовал адмиралу Расселу снабжать флот противоцинготными овощами, к которым относил капусту, репу, морковь и чеснок. Ради эксперимента один из британских шлюпов укомплектовали сотней моряков, больных цингой, которых Кокберн окрестил «еле двигающимися скелетами», и те совершили переход из Дувра в Бристоль без захода в порты. Команда питалась по диете доктора. Удивительно, но не умер ни один матрос, и в конце плавания моряки были фактически здоровы: кровотечения прекратились, язвы начали затягиваться, пропал гнилостный запах изо рта и от тела.
В 1701 году Кокберн предлагал закупить апельсины и лимоны для идущей в Испанию эскадры Джорджа Рука, но Адмиралтейство отказало — на том основании, что «цена на лимоны на Рыночной площади ныне повысилась в 4 раза».
И все же о причинах заболевания пока никто не знал. Лечить людей приходилось опытным путем. Выдвигались бесконечные медицинские теории, их пробовали на моряках, а потом либо отвергали, либо принимали на вооружение. Так, к 1740 году флагманские врачи Роял Неви решили, что цинга — это недостаток кислоты в организме. Неважно какой, главное — кислоты. И в том же 1740 году отплывающей в южные моря экспедиции Джорджа Энсона выдали со складов Адмиралтейства противоцинготное снадобье — разбавленную серную кислоту, смешанную с алкоголем, сахаром и специями. Врачи были уверены, что теперь-то уж цинга побеждена. Энсон ушел в море на 6 военных кораблях с 1854 матросами. Вернулся он через 4 года, в живых остались 188 моряков. Всего от болезней умерло 1415 человек, из них 997 погибло в этом плавании от цинги.
Вернувшийся в Англию Энсон был вне себя от гнева. Когда его сделали одним из заместителей Первого Лорда, он рьяно взялся за дело, пытаясь исправить ситуацию с цингой на королевском флоте. Энсон очень сдружился с шотландским врачом Джеймсом Линдом. Он назначил его на линейный корабль «Солсбери» и дал медику карт-бланш. Требовалось опытным путем выяснить, какие средства могут помочь от цинги в море. Мало того, далее следовало ввести эти средства в обиход на всем флоте. Линд ушел в плавание на своем корабле в декабре 1746 года и вернулся в Дувр только 16 июня. В пути он экспериментировал с больными цингой, благо их оказалось много. Врач разделил своих подопечных на шесть пар. Одну пару больных поил яблочным сидром. Вторую — уже упомянутым составом с серной кислотой. Третью — двумя ложками уксуса в день. Четвертую — морской водой. Пятой паре давал мускатный орех и слабительное. Ну а шестая пара получала в день два апельсина и один лимон.
Естественно, счастливчики из шестой пары уже через 6 дней пошли на поправку, а через две недели были полностью здоровы. Линд перенес лечение на остальных. Результат: из 350 заболевших только 80 к концу плавания еще не выздоровели. У некоторых обострился гастрит, но никто не умер.
В 1753 году увидел свет «Трактат о цинге» Джеймса Линда. Это исследование Линд посвятил своему покровителю, Джорджу Энсону, ставшему к тому времени Первым лордом Адмиралтейства. В 1757 году трактат Линда издали на средства Адмиралтейства. Линд писал, что он лечил 272 больных. 177 из них помогли апельсины и лимоны. 29 — уксус. Еще 29 — состав с серной кислотой. 19 — морская вода. 16 — сидр. И всего двоим — мускатный орех. Получалось, что апельсины и лимоны почти всегда гарантируют победу над скорбутом.
Линд в своем трактате восстал против практики обработки гнойников больных людей смесью ртути и сурьмы (распространенная практика). Он советовал промывать раны обычной пресной водой с небольшим добавлением марганцовки. Кроме того, он замечал, что повышенная физическая активность больных цингой только обостряет болезнь.
Казалось бы — наконец-то на научном уровне доказаны симптомы цинги и методы борьбы с ней. Теперь-то уже моряки введут в рацион апельсины и лимоны, и скорбут останется только страшным воспоминанием. Как бы не так!
Сергей Махов
Читайте также: